Маркетолог или парикмахер?

Что волнует сегодняшних двадцатилетних? Какие они — современные юноши и девушки? Своими дневниковыми записями делится доцент одного из столичных вузов Татьяна Фролова.

Вы — не профессионал!

Вспоминаю классика — как же причудливо тасуется колода! Когда учились мои родители, сказать институтскому преподавателю, что он что-то преподает не так было за гранью реальности. Когда училась я — в лихие девяностые — это тоже никому не приходило в голову. В начале моей преподавательской карьеры, в первые годы двадцать первого века, студенты уже позволяли себе какие-то «фи» в адрес людей, читающих им лекции. А сегодня — можно просто прийти в деканат и написать заявление, что преподаватель такой-то некомпетентен. Группа просит его заменить. Число и подпись студентов группы.

Сегодня — разбор такой вот ситуации. Непростой и крайне неприятной. Моя любимая группа, четверокурсники-выпускники, такое заявление написали. И мне на паре с гордостью об этом сообщили! Я — в полной растерянности, что делать и что говорить. С одной стороны, есть профессиональная этика и солидарность: я не могу и не имею право обсуждать со студентами своих коллег. С другой — я абсолютно согласна с детьми: этот преподаватель и в самом деле очень так себе хорош.

Спрашиваю нейтрально: из-за чего, товарищи, сыр-бор? Товарищи, горячась и перебивая друг друга, рассказывают. По этому курсу у них должна быть сплошь проектная деятельность. То есть, их разбивают на команды, дают им масштабное задание, и в течение семестра они отрабатывают практические навыки, которые потом понадобятся им в работе. Вместо этого им читают лекции! Во-первых, о том, о чем они еще с первого курса знают. А во-вторых, от и до «содранные» с интернета: они даже не хотят их записывать, потому что все это, слово в слово, можно скачать.

Я, как могу, оправдываю коллегу. А в глубине души — негодую на него. Как можно так относиться к работе?! В конце концов, если ты сам ничего не знаешь по этому курсу, так откажись — найдут более компетентного специалиста. Но нет… Он будет вести сам! И вот — плачевный итог.

Преподавателя им заменили. Коллеги были в возмущении и кляли студентов последними словами. Как они смеют, малявки и козявки, указывать нам, что им преподавать?! Я смолчала. Мне кажется, что дети как раз умеют то, чего не умеем мы, взрослые, в большинстве своем: получать за свои деньги качественные услуги. В том числе — и образовательные. Это мы покорно молчим, получая копеечные зарплаты, выполняя абсурдные требования чиновников. Мы проглатываем хамство в магазинах и тихонько выбрасываем в мусорку некачественные продукты, не сдавая их обратно. Нынешняя молодежь — другая. Желающая отстаивать свои права. И, главное, умеющая это делать.

Печальный детектив

Таких казусов со мной еще не приключалось. Проверяю самостоятельную работу у своего нового курса. И вдруг — анонимка, листок без подписи. А там… Ответы на мои вопросы, но в какой форме! Мат, грубость, «все твари» и «всех ненавижу».

Поскольку дело происходит на кафедре, «удержать лицо» не смогла и пришлось поделиться с коллегами. Одни посоветовали принять как глупую шутку и забыть. Вторые требовали, чтобы я писала докладную в деканат и пусть учебная часть ищет виновного и наказывает по всей строгости.

Ни один вариант не казался мне правильным, но совсем ничего не предпринимать… Нет, я так не могу. И после следующего занятия на этом курсе поговорила со старостами. Обе назвали мне по паре «претендентов» из своих групп, способных на подобную выходку. Но однозначно, конечно, указать на виновного не смогли. И я стала «расследователем».

Дала еще одну письменную работу, потом еще — сличала и сверяла почерка. И вычислила-таки! Очень странная и замкнутая девочка. Все время в последнем ряду и одна. С однокурсниками не контактирует даже на уровне «привет-пока». Аккуратно выяснила у куратора, что про нее известно: живет с пожилой бабушкой, за учебу платит отец, который давно в другой стране с новой семьей, мать умерла.

«Переварила» информацию, задумалась. Конечно, курс детской психологии у нас был, но это уже не дети. И не взрослые еще. Как быть?.. Ведь тут не навредить бы…

Нашла студентку в социальной сети, по крохам смогла понять, чем она увлекается. На занятиях стала задавать вопросы, связанные с ее хобби — она начала изредка подавать голос. На каждой деловой игре включала девочку в команду, несмотря на ее сопротивление, волей-неволей она втягивалась в разговоры и обсуждения с одногруппниками.

По шагу, по шажочку — пыталась «интегрировать» студентку в жизнь группы. Со скрипом, но дело двигалось. Она начала с ребятами общаться, те — с ней. Староста над нею даже своеобразное шефство взяла. И вдруг — внезапно — подходит после занятия: «Татьяна Анатольевна, можно поговорить?». Извинилась за первую работу. Расплакалась. Слова — потоком: о том, как тяжело без мамы, как ненавидит отца-предателя, как сильно болеет бабушка…

Прошло пять лет. Позади психологи, адаптационные тренинги, многочасовые разговоры, прогулки. Студентка моя вышла замуж, родила сыночка. Работает по специальности, все у нее хорошо. Списываемся и созваниваемся регулярно, я у нее вроде родственницы. И думаю иногда: интуиция подсказала «расследование» это затеять? А если бы плюнула и забыла. Или на откуп другим это дело отдала?.. И если бы ее однокурсники иными оказались — более равнодушными?.. Нет ответов. А Маша есть — вполне состоявшаяся и счастливая. Детектив закончился хорошо.

Как же вам не стыдно!

Молодежь часто ругают за жестокость, черствость… Я не вижу этого. К примеру, когда прихожу на работу с больным горлом, коллеги, максимум, посочувствуют. А студенты мне кофе приносят! Тепленький! Чтобы говорить легче было.

Но самый показательный пример не этот. У нас выездное занятие. Ждем автобуса. На остановке — наша группа, две пенсионерки и юноша с девушкой. Пара — инвалиды с ДЦП, на руках –новенькие, сияющие обручальные кольца, лица тоже сияют.

Мои студенты что-то обсуждают и вдруг — громкий голос одной из пожилых женщин: «Нет, ну ты посмотри только! Их в колыбели давить надо, а они мало того, что на шее у государства сидят, так еще и женятся! И таких же уродов еще нарожают, Господи прости!». Не знаю, простил ли ее Господь, но я уже открыла рот для ответа. Однако меня опередили.

Наташа — самая «оторва» из нашей группы, на которую жаловались все преподаватели, — подошла к пенсионерке вплотную и взяла ее за лацкан пальто. Начала она свою речь с «как же вам не стыдно!». А дальше… И про древнюю Спарту, и про то, что о государстве судят по тому, как оно относится к самым беззащитным. Под конец — припечатала: «Представьте, что у вас больная внучка родится. А вам скажут — давайте ее удавим, а? Зачем уродке жить?».

Такого мата, как из уст «интеллигентной» пенсионерки, я не слышала даже от работяг-забулдыг. Хорошо, что подошел автобус, в который загрузились мы и молодая пара. Пожилые дамы остались на остановке, продолжая «поливать» матом весь белый свет. В автобусе Наташа расплакалась: «Татьяна Анатольевна, ну за что они так? И ребят этих, и меня? Почему люди такие злые?».

Вместо научной библиотеки МГУ выездное занятие мы провели в парке. Разговаривали обо всем, утешали Наташу всем «колхозом». И я все время ловила себя на мысли, что профессиональные компетенции — это хорошо. Но их можно развить. А доброту, сострадание — как? Я горжусь своими детьми. Именно вот в таких ситуациях. Хотя профессионалы из них тоже часто получаются.

Не ломайте дочери жизнь

Да, подавляющее большинство моих нынешних студентов — инфантильны крайне. На последнем курсе они еще представления не имеют, где будут работать. Наивно полагают, что диплом — это их «красная» ковровая дорожка в успешную жизнь. Но, как я замечаю, виной тому — излишне заботливые родители. Которые водят великовозрастное «чадо» на помочах и не дают «вливаться» во взрослую жизнь.

Единицы во время обучения хоть где-то работают. Еще меньше тех, кто сам оплачивает свое обучение. Мамы и папы, полагая, что «ребенок» еще наработается, оберегают от всего. Как показывает моя практика, крайне редко у детей таких родителей складывает карьера. Просто потому, что они не умеют преодолевать трудности.

Хотя, конечно, не все такие. К примеру, своей до невозможности стильной прической я обязана бывшей студентке Алине. Родители, отказывая себе во всем, платили за ее обучение на маркетолога. А девушка — талантливейший парикмахер. К маркетингу не имеющий ни малейших способностей и сдающий сессии на слабые тройки. Маме с папой даже в деканате как-то тонко намекнули, мол, не ломайте жизнь себе и ребенку, дайте ей идти своей дорогой. Но родители были непреклонны: умрем с голоду, но высшее образование дочери дадим.

Алина ушла после третьего курса. Сначала ее взяли в очень престижный салон. Потом она открыла свой. И, поверьте, отсутствие диплома маркетолога ей нисколько не мешает. Родители сначала были в шоке и ужасе, а сейчас ничего, привыкли. Потому что видят, что безработных маркетологов — тьма тьмущая. А отличный парикмахер востребован всегда. И если человек получает удовольствие от своей работы, ему все время хочется расти. В любом деле.

Спасибо за все!

Сегодня написал Олег: переехал в Германию, устроился на работу в российскую компанию. Вспоминает мои лекции, благодарит за практический опыт, которым я делилась, а ему он сейчас помогает в профессиональной деятельности.

Со многими бывшими студентами я в переписке и общении. С кем-то по вопросам рабочим, с кем-то — и по личным. И нет у меня ощущения, что моя преподавательская деятельность не нужна, как считают многие коллеги. Да, молодежь стала другая. В чем-то более жесткая, в чем-то — инфантильная. В чем-то — наивная, а в чем-то — продуманная. Но меня восхищает то, что при отсутствии внятной идеологии они сами ищут себе идеалы, сами, и очень придирчиво, выбирают принципы, которым хотят следовать. И — главное: мои дети добры и неравнодушные. И умеющие быть благодарными. А значит, будущее у нас есть.