Сержант Лена

Сержант Лена

К одному из домов в районе метро Авиамоторная в Москве подъехала иномарка. Из нее, прихрамывая и опираясь на трость, вышел интересный молодой человек в военной форме. За ним следом миловидная молодая женщина с большими чуть грустными глазами. Уверенно взяв его за руку, она с нежностью улыбнулась ему. Приехали. Они медленно пошли к подъезду. Со стороны могло показаться – обычная молодая пара. Но я-то знала, что пришлось пережить этим молодым красивым людям, чтобы были сделаны эти шаги…

В то утро Лена Задорожная, молодая жена капитана Игоря Задорожного, шла на службу, потому что, как и многие жены офицеров, служила в той же части, где и ее муж. О чем она думала? Возможно, о том, что скоро его четвертая командировка в Чечню закончится, и они поедут в отпуск в родные места.

– Что самое трудное там, на войне? – спрошу я у него, когда он будет рассказывать о своей жизни.

Его лицо сделается задумчивым. Что ему припомнится в этот миг? Стоны раненого друга или почерневшее от взрыва солнце, а может, обманчивая, завораживающая тишина и такой же обманчивый покой, который обещают поросшие лесом склоны гор, нежные первоцветы и журчание быстрой прозрачной речки. Как-то не верится в то, что всюду здесь бродит смерть.

– Устаешь от напряжения, – он замолкает, пытаясь подобрать слова. – Первые дни, неделю ты осторожен, напряжен, постоянно помнишь об опасности, а потом немыслимо устаешь от этого. Думаешь, а ладно, что будет, то будет.

Сердце Лены подсказывало в то утро рокового дня, что случилось ужасное. Но в течение четырех дней ей не говорили о том, что ее муж тяжело ранен.

…Тихо-то как, – подумал Игорь и осмотрел окрестности. Горы молчали о чем-то своем, вечном, было холодно, в ущельях лежал девственно-белый снег, голые ветви деревьев чуть подрагивали. Капитан Задорожный посмотрел на солдат. Им стало известно, что где-то здесь скрыта база боевиков. Но где?!

– Пойду первым, – произнес он.

Шаг, другой, третий… Потом оглушительный взрыв и почерневшее зимнее солнце…

– Заминировано, – успевает он выкрикнуть, – не ходить…

Все остальное как страшный сон. Он видит свою оторванную ногу, хлынувшую кровь. И успевает, прежде чем потеряет сознание, сделать укол промедола. У всех спецназовцев всегда наготове шприц с лекарством.

Он теряет сознание. Коварная мина калечит ему не только обе ноги, но и правую руку. Только грамотно наложенные сослуживцами жгуты и повязки спасают ему жизнь.

– Он выжил вопреки всему, – скажет усталый доктор из госпиталя в Грозном, куда будет доставлен Игорь, – мы его живым уже не ждали.

С момента ранения, а это случилось 27 января в 11 часов 30 минут, прошло шесть с половиной часов.

Лишь в 18 часов за жизнь Игоря начнут бороться профессионалы.

Операция будет долгой и сложной. Единственно возможной станет ампутация обеих ног и правой руки выше локтя…

– Черт возьми, – вырвется в отчаянии у хирурга, когда он выйдет из операционной, – сколько можно. Он выйдет на воздух, закурит и подумает о том, что предстоит пережить этому молодому красивому капитану, когда он очнется и узнает, что стал глубоким инвалидом… Захочет ли он жить?!

– Твой муж ранен, – скажут через четыре дня Лене, – собирайся, ты должна ехать.

…В Новочеркасском госпитале, куда она приехала, воздух был пропитан запахом крови, лекарств и тушеных овощей. И палаты, и коридоры были забиты ранеными. Лена не помнит, как шла мимо узких кроватей, носилок в коридоре, как отыскивала номер нужной палаты. Ее сердце билось так сильно, что казалось, его тревожный стук слышен всем. Она хотела и боялась одновременно увидеть лицо мужа.

– Первое, что бросилось мне в глаза, – скажет она, – это были пакеты, пакеты, пакеты с гостинцами, которые окружили прикроватную тумбочку. За ней на застиранной белой наволочке почти такое же белое, неузнаваемое лицо Игоря. Он спал.

Она увидела на одеяле его здоровую левую руку и обрадовалась. Потом взгляд ее опустился ниже. Невозможно было понять, что у него с ногами, правая рука, вернее, все то, что от нее осталось, было скрыто под повязкой с высохшими побуревшими пятнами крови.

– Ничего, – подумала она, – выживем!

Она еще не знала, что Игорь уже разговаривал с ее мамой и просил поговорить с Леной.

– Он просил, – ее мама вытирала набегающие слезы, – чтобы ты ушла. Зачем тебе инвалид? Ты молодая, красивая, детей у вас нет, вас ничего не связывает…

– Как ничего? – Лене стало больно. – Я люблю его. Я его жена, а дети у нас еще будут. Обязательно.

Она посмотрела тогда на мать и спросила:

– А ты бы как поступила?

– Я бы осталась с ним, – мама прижала ее к себе, – ты же его жена.

– Если бы он меня даже прогнал, – совсем недавно подтвердила мне Лена, – я бы все равно не ушла. Я ему нужна больше, чем прежде.

Она встала рядом с ним и подставила свои хрупкие плечи под все испытания, которые послала им судьба.

– Вот, увидишь, – говорила она ему, – все, все будет хорошо.

Но хорошего было мало. Раны плохо заживали, в любой момент могла начаться гангрена. И было принято решение госпитализировать Игоря в Москву, в Главный военный клинический госпиталь внутренних войск.

До сих пор непонятно, почему такого тяжелого больного, как Задорожный, не перевезли самолетом, а отправили поездом. Причем его жене объявили, что бесплатный билет ей, как сопровождающей, купят только в том случае, если она поедет одна, без медицинского сопровождения.

– Нет, – твердо скажет она, – мы на это не пойдем. Игорю совсем плохо, мы поедем только с медбратом.

– Уже тогда, – говорит она , – я поняла, что отныне я не только руки, ноги Игоря, но и тот человек, который будет отстаивать его права. И я решила бороться. Если они покалечили мне мужа, пусть заботятся о нем.

… На вокзале в Москве их встречал представитель госпиталя. Увидев, в каком состоянии находится Задорожный, возмутился: как так можно с живым человеком?

Потом машина «Скорой помощи» с включенными сигналами, пугая прохожих, неслась по улицам Москвы. Лена держала за руку мужа и повторяла только одно:

– Все будет хорошо, все будет хорошо.

Они еще тогда не могли предположить, что на целый год Главный военный госпиталь станет их домом, вернее, местом, где пройдет еще один год их совместной жизни.

Вначале ей дадут место в гостинице, от которой до госпиталя 30–40 минут ходьбы. Она будет просить, умолять, чтобы ей позволили не покидать мужа, особенно по ночам, когда сильно болели оторванные ноги и рука.

– Не положено, – скажут опять ей.

Ситуация изменится только после вмешательства «папы Коли», полковника Нечвидова, которого все его сослуживцы любят за честность и мужество. Вспыльчивый и горячий, он из тех редких офицеров, которые любят и берегут своих солдат и помнят о них всегда.

Он дошел до главнокомандующего, прежде чем Лене и Игорю разрешили поселиться в восьмиметровой палате. Теперь они были вместе всегда. Она готовила ему обеды, читала книги, помогала справляться с болью. Она стала его тенью и вторым «я».

Пройдя через череду операций, бессонных ночей, отчаяния, Игорь потихоньку начал понимать, что другой жизни не будет. Ему нет еще и тридцати. Значит что, жить инвалидом? Нет. Он всем докажет, а Лена ему поможет, что он будет жить, как все нормальные люди. Он отказывается от инвалидности.

На его просьбы о продолжении службы отвечают согласием. По ходатайству того же «папы Коли», его переводят на службу в Москву, в штаб. Более того, он узнает, что ему присвоено очередное звание майора, и он представлен к правительственной награде – медали «Золотая Звезда Героя России».

В центре реабилитации ему изготавливают первые протезы, и он делает первые шаги. Длинный коридор, костыли, и Лена возле плеча. Он чувствует ее теплую ладошку и слышит:

– Ты можешь, Игорек, ты можешь…

А потом боль. Нет, не получается. Потом еще попытка, еще и еще. Боль, шаг. Боль, шаг…

Перед тем как Игорю Задорожному должно было отправиться в Екатерининский зал Кремля для вручения Золотой Звезды Героя России, к ним в госпиталь зачастили гости из штаба главнокомандующего. Требовали, чтобы форма майора была в надлежащем состоянии, чтобы воротничок и погоны были пришиты по всей форме, чтобы в палате, где они с Леной жили, был порядок. Где же они были раньше?

25 декабря к госпиталю подъехала специальная машина. Игорь взглянул на жену – поехали, это и твоя награда.

Когда президент России Владимир Владимирович Путин вручал награду Игорю, Лена стояла в стороне. О чем она думала? О том, что их опять ждет дорога в госпиталь, а хотелось бы к своему дому.

И будто почувствовав это, Путин негромко спросил:

– А где вы живете?

Игорь растерялся и ответил не сразу:

– В Москве…

На другой день, по поручению Путина, в госпиталь приехали его представители, чтобы узнать, как живет Герой России.

Спустя какое-то время им предложили квартиру в районе Люблино на седьмом этаже. Квартира была малогабаритная с узким коридором. Увидев ее, Лена расстроилась. На коляске там Игорю не проехать…

Они отказались.

Теперь у них другая квартира. Она находится недалеко от части, где служит сейчас Герой России майор Игорь Задорожный и где служит сержантом его жена Лена.

Они всегда вместе. И только места учебы у них разные. Она учится в юридическом институте, он поступил в Академию госслужбы и кадровой политики.

Они все так же молоды, красивы, так же любят друг друга, а может быть еще больше. И еще они живут ожиданием. В их семье ожидается пополнение. Если родится девочка, то они обязательно назовут ее Викой, Викторией. Она будет их победой. Победой над смертью, бессердечием нашего времени, победой двух дюбящих сердец.

Ольга ШИЛО