Ольга Будина: “Моя диета – по группе крови”

Из четырнадцати фильмов, в которых снялась Ольга Будина, наибольшую известность принесли ей "Романовы – Венценосная Семья", "Дневник его жены", а фильм "Граница. Таежный роман", версия которого опять недавно была показана по телевидению, сделал ее "лицом канала ОРТ". У Ольги, помимо актерского, есть еще талант дизайнера. Она сама создает фасоны своей одежды, и в этом, пожалуй, нет ей равных.

– Ольга, ваши героини очень разные. Они жили в разные эпохи, носили разную одежду и прически, но все определенно были красавицами. Какой образ вам ближе по духу – Саломея из девятнадцатого века, или Марина конца семидесятых, или, быть может, Галя, жившая в тридцатые-сороковые прошедшего века?
– Они близки мне и любимы мною все, без исключения, потому что я их сыграла, они стали частью меня. Но если, например, сравнивать их по костюмам, то, конечно, роскошные наряды моей героини, созданные художником Леной Супрун для фильма "Дневник его жены", куда выгоднее смотрятся, чем скромный гардероб гарнизонного врача Марины из фильма "Граница". Но для Марины потребовалось грима больше, чем, например, для Саломеи, и прическа занимала много времени, потому что нужно было всякий раз сначала накрутить волосы на бигуди, потом выпрямить их, начесать, уложить, покрыть лаком, а для Саломеи достаточно было собрать все волосы в пучок и прикрепить на макушку шиньон.

– Вам нравится, что, снимаясь в кино, вы всякий раз другая?
– Очень. Я вообще люблю окунаться в предлагаемые обстоятельства и считаю, что для моей профессии это важнее всего, хотя внешне эти обстоятельства могут быть даже суровыми.

– Например?

– Например, однажды мой рабочий день длился тридцать часов. Это было вызвано погодными условиями, и все это время нам пришлось, не расслабляясь и не разгримировываясь, находиться на съемочной площадке. Бывает, что съемки организованы так, что тебе и чай и кофе подадут и есть возможность передохнуть, а бывает, что даже стула нет, чтобы присесть.

– Видимо, ваша профессия требует большого самоотречения, не так ли?
– Именно, так. На последней картине мне сделали химию и сожгли волосы, пришлось остричься.

– На какие жертвы вам приходится идти! И что же теперь будет с волосами?
– Лечу их. Мастер в салоне, который я посещаю, разработала специальную программу для восстановления волос. Сначала шампунь для улучшения роста, потом бальзам, потом все смыть и втереть специальный состав для укрепления корней волос, а после, когда волосы уже высохнут, покрыть их специальным составом, который защищает от неблагоприятного воздействия атмосферы. Эффект уже есть, потому что раньше мои волосы были жесткими, как проволока, и торчали во все стороны, а теперь приняли почти нормальный вид.

– И много подобных испытаний выпадает вам?

– Самое большое испытание было в фильме "Романовы – Венценосная Семья". Там меня просто обрили наголо.

– Ольга, а вам не обидно, что таким образом всякий раз портили вашу красоту?
– Ничуть. Самое главное – научиться относиться ко всему легко, с юмором. Серьезность – это ведь не то, что мы на себя напускаем, серьезность – это умение оценивать себя несерьезно. Кажется, парадокс, но, на самом деле так и нужно поступать. Оценивая себя несерьезно, позволяешь другим расслабиться по твоему поводу. Свое несерьезное к себе отношение я люблю подчеркивать костюмом. Например, у меня есть шикарная юбка с ярко-розовой оборкой. Не все в состоянии это понять, и тогда, глядя на них, мне так и хочется сказать: "Ой, только смотрите не лопните от своей серьезности".

– Как на вас реагируют коллеги по цеху?

– Если бы я работала в театре, наверное, на меня бы повлияло мнение коллектива, а поскольку я свободный художник (смеется), то мнение окружающих не столь важно для меня. Я сама себе хозяйка, и мне нравится делать то, что нравится. Я сама вместе с дизайнерами изобретаю свои костюмы. Мой стиль – шикарный юмор. Моя любимая юбка с розовой оборкой была бы несовершенна, если бы я не догадалась пришить на подол керамическую пуговицу в виде хрюшки в цветочек. Эта маленькая деталь придала законченный смысл произведению. Я очень люблю всевозможные детали – пуговицы, пряжки, покупаю и привожу их со всех концов света. А эту пуговку привезла из Праги. Она ручной работы. Я люблю, чтобы одежда говорила о человеке, а не просто упаковывала его в некую форму.

– Что бы вы хотели, чтобы прочли о вас по вашей одежде ваши будущие кинорежиссеры?
– Я хотела бы, чтобы при взгляде на меня у них сразу делалось хорошее настроение, и при этом им было ясно, что я актриса, что у меня есть воображение, и что я способна на что-то большее, чем просто кривляние.

– Ольга, почему вы без макияжа? Следуете моде?

– Я слежу за модой, но дело не в том. Косметики мне и на съемках хватает, а в повседневной жизни хочется, чтобы кожа отдыхала. Но когда нужно появиться где-нибудь в макияже, я делаю его очень быстро, минут за пятнадцать: наношу на лицо тон, пудру, делаю коррекцию сухими тенями, затем накладываю тени бежево-коричневой гаммы, для настроения большой кистью обмахиваю щеки и веки розовыми перламутровыми румянами. Затем тушь и губная помада и макияж готов. В жизни я не могу позволять себе что-либо экстравагантное, потому что профессия обязывает. Например, сейчас в моде круглогодичный тропический загар. Ну и что? Для съемок я должна иметь природный цвет кожи. Когда мы подписываем контракт, мы утверждаем образ, и я не имею права ничего менять в своей внешности – ни прическу, ни цвет волос, пока не закончится работа.

– Вам не скучно жить под таким контролем со стороны?

– Это не контроль, это самоконтроль. И потом, я ведь не кукла, которой вертят, я сама участвую в процессе, придумывая вместе с гримером грим и прическу, с костюмером – костюм, а с режиссером – образ. – Поскольку профессия накладывает на ваш образ жизни так много всяких ограничений, то как вы достигаете комфорта? Может быть, у вас как-то по-своему организован быт? – Быт у меня организован так, что я им не занимаюсь.

– А как же питаетесь?

– По настроению (смеется). Могу ничего не есть целый день, а могу, как Гаргантюа, заглотнуть все, что вкусно пахнет. Три месяца назад я стала соблюдать диету. Это интересный эксперимент: можно поднять тонус так, что будешь высыпаться всего за четыре часа. А для меня это, при моей профессии, совершенно замечательно. Диета составляется на основе анализа крови, и при этом выявляются те продукты, которые нужно исключить из рациона, и назначаются "правильные". Любопытно, что этот набор продуктов совершенно не совпал с тем, что я люблю.

Для меня было откровением, что мне нельзя огурцы и можно пить крепкий черный чай, от которого меня всегда слегка подташнивало, поэтому я его избегала, а огурцы, наоборот, любила и считала очень полезными. Врач посоветовал недели через три после того, как я сяду на диету, попробовать начать пить черный чай. И действительно я стала его очень хорошо переносить и даже любить.

– Как же возможно совмещать вашу работу со строгой диетой, ведь вы все время на колесах?
– Действительно, через месяц после того, как я села на диету, я уехала на съемки в Ялту и выходила из положения таким образом: покупала на рынке продукты, которые мне можно, и просила поваров в гостинице приготовить. Чем мне особенно импонирует моя диета, так это тем, что продукты, которые разрешены, можно есть в любое время суток и в любых количествах, не нужно соблюдать режим питания.

– Ольга, вы сказали, что бытом не занимаетесь, тем более интересно было бы спросить у вас рецепт какого-нибудь блюда, которое может понравиться тем женщинам, у которых тоже "нет быта"?
– Я поделюсь рецептом быстрого супа, который сама изобрела. В кипящую воду бросить очищенные от шкурки мелко порезанные помидоры, так же мелко порезанный салат, зелень и ломтики сыра. Как только сыр растворится, суп готов.

– Что вы любите есть из того, что нельзя, если не хочешь располнеть?
– Обожаю пирожные, фуа-гра и красное вино. Очень люблю спагетти со сливочным соусом Лучше не перечислять!

– Ольга, поскольку вы так женственны, обладаете тонким художественным вкусом, но из-за профессии не можете часто меняться и экспериментировать над своей внешностью и прической, то, видимо, берете реванш, часто меняя гардероб?
– Угадали! Так я самовыражаюсь. У меня в воображении все время рождаются какие-то идеи, которые мне хочется немедленно воплотить в жизнь.

– Но ведь вы не можете взять на съемки весь свой гардероб?

– Конечно, нет. Я никогда ничего не беру с собой на съемки. У меня для этого существует специальная рабочая одежда. Это несколько пар брюк и хлопчатобумажные или фланелевые рубашки на пуговицах, свободные, чтобы их можно было снимать, не повредив грим. И обувь удобная, без каблука.

– И, видимо, скучаете время от времени по своей юбке с розовой оборкой?
– Конечно! Когда я возвращаюсь домой, то сразу открываю свой любимый шкаф и ласково здороваюсь со своими платьями. И потом каждый день одеваюсь в разное и немедленно затеваю шить что-то новое. Это такой кайф, такая радость, лишить которой себя никак не могу, лучше обделю себя в чем-то вкусном, чем в обновке!

– Ольга, а как вы относитесь к вещам? Вы привязываетесь к ним или расстаетесь легко?
– Если надоели, расстаюсь легко. Но в то же время вещи свои я очень люблю и уважаю, потому что убеждена, что у них есть душа. Мне кажется, они умеют жить какой-то своей, отдельной от меня жизнью. Иногда вещь висит в гардеробе год или два и я ее не надеваю, но когда вдруг достаю, то вижу, что это уже не та вещь, а какая-то другая, будто она попутешествовала где-то и потом вернулась ко мне. А может, просто я меняюсь?