Операция… до операции

В московском НИИ нейрохирургии имени академика Н. Н. Бурденко появилось оборудование, которое позволяет повысить эффективность борьбы с опухолями головного мозга. В чем новизна и преимущество новой техники?

Корреспонденту нашего журнала Наталье Епифановой удалось воочию понаблюдать за проведением одной из таких операций.  Предлагаем вам репортаж с места события.

Операция

– Уважаемые коллеги, прошу внимания. Приступаем к операции. Вот наша пациентка, ей 38 лет.
Я оглядываюсь, где же она? Где стоящий посередине операционный стол, слепящие лампы под потолком, сверкающие до блеска инструменты? А главные действующие лица любой операции – хирурги, наглухо одетые в специальную форму, и их верные помощники – медсестры, понимающие все лишь по одному взгляду доктора? Ничего этого нет.
А есть лишь обычный кабинет, несколько компьютеров и группа медиков,  сосредоточенно вглядывающихся в мониторы.

– Не удивляйтесь, сейчас идет самый ответственный этап лечения –
планирование. По сути, это и есть операция, – объясняет мне идейный руководитель всего процесса, заведующий отделением радиологии и радиохирургии Института Бурденко, хирург Андрей Владимирович Голанов. – Сегодня пациентка прошла обследование. Ей сделали компьютерную и магнитно-резонансную томографию головного мозга. Все полученные данные уже в компьютере. Особое программное обеспечение обрабатывает, совмещает их и выдает так называемую диагностическую картину.
На мониторе мелькают двухмерные и трехмерные картинки. Благодаря компьютерной мышке они крутятся, то приближаясь, то удаляясь. Отдельно появляется изображение: головной мозг, принизанный пучком ярких желтых полосок.
– Это механизм лечения. В его основе ионизирующее излучение, которое, попадая точно в опухоль, уничтожает ее. От того, насколько правильно мы спланируем облучение, зависит эффективность операции. Все наши расчеты мы заносим в особую программу, по которой потом будет проводится лечение.
Процесс планирования, как видно, дело небыстрое. Он длится уже два часа. Полная мобилизация сил и умений – перенести на другой день или отложить до лучших времен нельзя. Лечение должно быть проведено именно в день обследования, иначе данные устаревают и теряют свою актуальность. Поэтому только здесь и сейчас.
– А что же пациентка? – интересуюсь я.
– Для нее эти несколько часов –
свободное время. Можно почитать, попить чаю,  послушать музыку  или пообщаться с другими пациентами, – поясняет Андрей Владимирович.
Наконец, планирование закончено, программа создана.  Можно приступать к самому лечению.

Фантастический аппарат

Входит пациентка, на голове у нее железная конструкция, чем-то напоминающая шлем. Только прилегает неплотно и не закрывает лицо.
– Это особая стереотаксическая рама, – заметив мой интерес, поясняет Андрей Владимирович. – Она гарантирует точную фиксацию головы во время предварительного обследования и самого лечения. Точность попадания во время операции – доли миллиметра, поэтому даже малейшее невольное движение головы – и результат уже не тот, которого ожидали.
Кстати, фиксация – это один из самых неприятных моментов операции. Делается укол, вводится местное обезболивающее, рама крепится в костную ткань.
– Подождите, а как же наркоз, послеоперационные швы, период реабилитации? – недоуменно восклицаю я.
– А этого ничего нет, – отвечает мой собеседник. – Смотрите, сейчас все увидите сами.
Большая светлая комната. Посередине стоит некая полукруглая бело-желтая конструкция, чем-то напоминающая интерьеры «звездных войн». Это аппарат «Новалис» для радиохирургического лечения фирмы  «БрайнЛаб».  Почти вплотную к нему располагается,  насколько я могу судить, современный аналог традиционной больничной кушетки. Только вместо ножек с колесиками у него гофра, регулирующая высоту подъема, и прикрепленный к полу диск –
для  поворотов.
Пациентка ложится на «кушетку», доктор делает последние приготовления. При помощи лазерных лучей выверяет точное положение пациентки, фиксирует голову.

Компьютер-хирург

Управляет всем процессом компьютер. Он установлен в соседней комнате, которая напоминает скорее мощный компьютерный центр, чем кабинет медицинского института. Кругом мониторы, панели управления, клавиатуры.
– Смотрите, вот на этом экране с разных точек отображается все, что происходит в самой операционной, а на этом – те самые параметры индивидуальной программы для нашей пациентки. Мы записали их на диск и ввели в этот компьютер. Ей полагается 15 раз изменить положение относительно источника волн. Это нужно для того, чтобы обеспечить наилучшее попадание в цель – опухоль, уничтожив  ее и не повредив при этом здоровые ткани, – объясняет Андрей Владимирович, стоя перед пультом управления установкой. 
– Каковы результаты такого лечения?
– У нас еще не очень богатый опыт. Но согласно данным наших зарубежных коллег, контроль опухолевого роста при доброкачественных новообразованиях достигается более чем в 90%. И это при наблюдении в течение 10–15 лет. Со злокачественными опухолями сложнее и сроки меньше. 
Но и здесь есть свои плюсы: при помощи нового оборудования можно проводить радиохирургические операции и лечить метастазы в головном мозге, тем самым увеличивая продолжительность жизни.
Раньше таким пациентам было показано облучение всей головы и химиотерапия. А она, как известно, бьет без разбора. Радиохирургическое лечение же уничтожает только раковые клетки, а здоровые оставляет.
– Но ведь аппаратура для облучения применяется в России уже несколько лет, например, во многих медицинских центрах действует такая установка, как «Гамма-нож». В чем отличие нового оборудования? – спрашиваю я.
– Принцип тот же – лечение без контакта  при помощи ионизирующего излучения. Только этот аппарат фирмы «Новалис» имеет больше возможностей. Он позволяет не только проводить одномоментное радиохирургическое лечение, но и фракционировать облучение, то есть разделять лечение на сеансы, что необходимо при опухолях большого размера. К тому же новое оборудование в перспективе рассчитано на лечение других органов: спинного мозга, легких, печени. Но для этого нужны дополнительные  установки. Надеюсь,  в ближайшем будущем они у нас появятся.

Сон без наркоза

Дежурившая сегодня медсестра Галина Владимировна периодически заходит в операционную и меняет положение пациентки.  После очередного ее возвращения я спрашиваю:
– Как там наша героиня?
– Да ничего. Мне кажется, она заснула. Когда я заходила в прошлый раз, она говорила со мной, а теперь лежит и сопит.
– Неужели они ничего там не чувствуют?
– Кто что говорит, – делится Галина Владимировна, она работает на аппаратуре со дня его установки.  – Одни ничего не чувствуют, другим – как будто что-то покалывает, третьи – так нервничают, что ничего не помнят. Этим вот мужчины больше грешат, женщины – они поспокойнее.
– А какие ощущения после операции?
– Опять же по-разному, – включается в разговор Андрей Владимирович. –
Побочные явления, конечно, бывают: голова иногда кружится, тошнит, слабость. Но их, как правило, всегда можно предусмотреть заранее. И принять меры, например, прописать препараты, которые улучшат состояние.
Но все равно это несравнимо с осложнениями, которые может давать обычная операция. После радиохирургического лечения пациенты в этот же день отправляются домой, некоторые даже больничный не берут. А особо активные на следующий день на работу выходят. Как утверждают хирурги, лучше все-таки несколько дней побыть дома, полежать. Это хоть и малотравматичная и щадящая, но операция.
Пока суд да дело, прошли 40 минут, операция закончилась. Медсестра снимает раму с головы пациентки. Теперь можно идти домой.  Выводы делать еще рано, нужен месяц, иногда более для того, чтобы говорить о результатах.
– Прогресс не стоит на месте, все развивается, в том числе и медицина. И это здорово. У нас появляется возможность помочь большему количеству людей. В день мы обычно проводим одну–две хирургические операции, а количество проходящих фракционированное радиолечение достигает иногда 30 человек в день.
К тому же с появлением нового оборудования у многих так называемых неоперабельных пациентов появилась надежда на исцеление.  Поэтому, чем больше будет таких установок в стране, тем лучше, – уверен Андрей Владимирович Голанов.
Хочется верить, что надежды хирурга будут оправданы. Он и его коллеги смогут помочь всем тем, кто в этом нуждается.