Сторожевой лимфоузел

О новом методе удаления опухолей молочной железы, разработанном
московскими медиками и позволяющем сохранять пациенткам большую часть
груди, рассказывает наш специальный репортаж.


По пути к зданию Онкологического научного центра РАМН меня обогнала
красивая статная женщина лет тридцати с небольшим. Она шла быстро и
энергично, высоко подняв голову. “Наверняка, эта дама здесь работает.
Ну, уж точно не больная”, – подумал я, ибо совсем не так представлял
себе пациентов онкоцентра.

Однако моя спутница, как и все посетители, надела бахилы и пошла к лифту. “Так вы здесь не работаете?” – спросил я ее. “Нет, я иду на прием к профессору Комову”. Пока мы ждали профессора, моя новая знакомая – Елена Александровна Л. – рассказала мне о себе и о своей болезни:
– Три года назад я случайно обнаружила у себя в молочной железе небольшое уплотнение и рассказала мужу. Он настоял, чтобы я не ждала и не теряла даром времени, а быстро пошла прямо сюда. Врачи подтвердили самые страшные предположения. Это была опухоль, да к тому же злокачественная. Но долго пугаться не пришлось. Уже через две недели меня прооперировали. Мне в этом смысле очень повезло, я встретила здесь замечательных врачей, настоящих профессионалов.
Я с некоторым удивлением посмотрел на свою собеседницу, зная, что при удалении злокачественной опухоли груди обычно удаляется вся железа. То есть, женщина практически лишается одной груди. Что-то не похоже, чтобы у моей собеседницы был заметен какой-то изъян. Елена Александровна, угадав ход моих мыслей, рассмеялась: “Не ищите никакого дефекта. Практически все осталось на месте. Сейчас есть новая методика, при которой грудь практически остается целой и невредимой”.
Рассказывает Дмитрий Владимирович КОМОВ, профессор, доктор медицинских наук, хирург Онкологического научного центра РАМН:
– Сегодня мы владеем методикой, позволяющей при раке молочной железы сохранять большую часть ее лимфоузлов. Когда опухоль еще находится на ранних стадиях своего роста и нет отдаленных метастазов, выполняется операция с сохранением груди.
– А если болезнь все-таки “расползется” по всему организму?
– До недавних пор именно этого специалисты и боялись. Уже более 100 лет назад хирурги Холстэд и Майер разработали операцию, которая теперь при раке молочной железы считается классической. Кроме всей молочной железы удалялись большая и малая грудные мышцы, а также весь комплекс подмышечных лимфатических узлов, по которым идет распространение метастазов.
Однако со временем стали появляться новые, более щадящие методики, позволяющие сохранять ткани. Постепенно хирурги на ранних стадиях заболевания стали удалять только тот сегмент молочной железы, где расположена опухоль.
Но эти новшества ни в коей мере не касались операций на лимфатических узлах, стоящих на путях оттока лимфы из молочной железы. Это подмышечные, подключичные и другие группы узлов. Хирурги, опасаясь метастазирования, их по-прежнему удаляли полностью. И это было большим недостатком лечения.
Дело в том, что без подмышечных и других лимфоузлов этой области организм все равно страдает. Ведь через них идет отток лимфы от верхней конечности. Если лимфоузлов нет, могут возникать тяжелейшие отеки, рука иногда изменяется до неузнаваемости. И если отсутствие одной груди еще можно скрыть, то сильнейший отек руки иногда заставляет пациенток страдать куда больше, чем до операции.
Вот именно поэтому у хирургов однажды возникла идея попробовать делать операцию по-другому. Дело в том, что изначально опухолевые клетки передвигаются только по одному лимфатическому сосуду и оседают только в одном лимфоузле. Это первый барьер, где они могут задержаться. Именно поэтому такой лимфоузел назвали сторожевым. Если его отыскать и выяснить, что опухолевых клеток в нем еще нет, то с огромной долей вероятности можно утверждать, что метастазирование еще не началось.
– И в этом случае удаления всех лимфоузлов вовсе не требуется?
– Совершенно верно. Обнаружив сторожевой лимфоузел, хирурги могут избежать травматичного вмешательства. К тому же значительно меньше риск послеоперационных осложнений.
– Каким образом обнаруживают сторожевой лимфоузел?
– Прямо перед операцией в опухоль вводится особый медицинский краситель. Во время операции становится видно, что краситель попал в один из лимфатических узлов. Это и будет тот самый сторожевой узел.
Вместо красителя можно ввести радиоизотопный препарат, и потом специальным детектором обнаружить сторожевой узел.
Затем этот лимфоузел удаляется и проводится его срочное, прямо в процессе операции, исследование. Если опухолевых клеток там не обнаруживается, значит, операция пойдет максимально щадящим путем, ограничится только удалением опухоли.
– Страхует ли это от рецидива болезни и метастазов опухоли в другие органы?
– Опасность рецидива опухоли в той или иной степени, конечно, существует. Но после операции и сопутствующего курса лечения можно считать, что опасность эта минимальна. Если нет серьезных осложнений, большинство наших пациенток возвращается к своей работе, к привычному образу жизни.
В нашем центре такого рода операции проводились уже более пятидесяти больным, однако об отдаленном прогнозе пока говорить рано. А вот в мире уже проведены длительные наблюдения за пациентами. И специалисты-онкологи пришли к выводу: прогноз у тех, кто лечился по новой методике, не хуже, чем у тех, кому проводилась стандартная операция.
К сожалению, новый метод может помочь не всем женщинам: его применение имеет смысл только при I и II стадиях заболевания. То есть на самом раннем этапе опухолевого процесса.
– А где еще в нашей стране выполняются операции с поиском сторожевого лимфоузла?
– Да, пожалуй, кроме нашего центра и еще одной московской клиники – нигде. Мы не без гордости можем называться пионерами этого метода в России. Хотя, конечно, обидно, что еще во многих лечебных учреждениях даже на I и II стадиях болезни проводится старая классическая операция.
– Как можно попасть к вам на лечение?
– Достаточно получить направление от любого врача, не обязательно даже онколога, и прийти с ним в онкоцентр. В тот же день, без всякой предварительной записи, пациента осматривает специалист. И это касается любого россиянина. Никакие другие документы не нужны, для москвичей необходим страховой полис.
Человек может прийти к нам и без направления. Его все равно примут, только возьмут какую-то минимальную плату за оформление истории болезни.
– Наверняка лечение огромных денег стоит?
– Хочу, чтобы это знали все: для всех без исключения россиян лечение злокачественных опухолей в онкоцентре проводится бесплатно. Конечно, иногда у нас не бывает нужного лекарства, тогда мы просим пациентов купить его. Но это единственные материальные расходы. На коммерческой основе, то есть за плату, мы лечим доброкачественные опухоли.
– Значит, если женщина обнаружила у себя опухоль в молочной железе, ей надо сразу идти к вам в онкоцентр?
– Не обязательно к нам, но при малейшем подозрении на опухоль к врачу надо обращаться не откладывая. Для нашей страны – это самая актуальная проблема. Ведь таких запущенных опухолей, с которыми приходится сталкиваться нам, врачи на Западе давно не видали.
Там для каждой женщины регулярное самообследование молочных желез – это как чистка зубов. Я уж не говорю об обязательном посещении гинеколога. Как минимум, дважды в год. Плюс специальное онкологическое обследование у женщин с высоким риском заболевания.
Многие же россиянки живут по принципу “пока гром не грянет “. Вот только нельзя забывать, что опухоль молочной железы – такая болезнь, что если “грянет”, то шутить не станет.
Поэтому хочу призвать всех женщин к самообследованию. Это ведь так просто, потратить всего 10-15 минут два-три раза в месяц и тщательно ощупать каждую молочную железу лежа и стоя. Если обнаруживается даже маленькое уплотнение – бросить все дела и идти к врачу.
– Кому из женщин особенно угрожает опасность столкнуться с этим страшным заболеванием?
– Болезнь не делает исключения. Под огнем может оказаться практически любая женщина. Хотя можно выделить некоторые состояния, при которых риск заболеть более значителен. Это, прежде всего, наследственность, то есть наличие у прямых родственников по женской линии рака молочной железы. Особенно, если он наступил в раннем возрасте. Кроме того, статистика говорит, что опухоль чаще развивается у нерожавших женщин или у кого были первые роды в возрасте старше 30 лет. А также у женщин с рано начавшимися менструациями или когда их прекращение наступило позже обычного срока.
– Имеет ли возраст существенное значение для рака молочной железы?
– Опухоль может возникать в любом возрасте, но пик заболеваемости приходится на женщин, перешагнувших пятидесятилетний порог. Однако бывают и исключения. Только за последние полгода нам пришлось оперировать пять пациенток в возрасте от 18 до 25 лет. Это очень печально, ведь молодым женщинам особенно тяжело перенести удаление молочной железы. Впрочем, это касается не только молодых. Каждой женщине хочется чувствовать себя женщиной.
– Давайте заглянем в будущее. Каких новых успехов в лечении опухоли молочной железы мы можем ждать в ближайшее время?
– Давать прогнозы – дело неблагодарное. Но я думаю, что сейчас в этой области хирургия почти достигла своих пределов. Ножом уже практически ничего нового не сделать. Поэтому вся надежда на создание новых лекарственных противоопухолевых препаратов. Кроме того, очень важно уделять внимание профилактике. А остальное – от Бога.
С Еленой Александровной я снова встретился уже на обратном пути. У нас за спиной осталось огромное и даже величественное здание онкологического центра. “Удивительное дело, – сказала моя попутчица, – когда я сюда прихожу, то чувствую себя увереннее. Будто знаю, что случись несчастье еще раз, я не останусь с ним наедине, что именно здесь мне обязательно помогут”.